Особую признательность автор проекта выражает
Александру Зоричу за его
замечательные книги, полезные комментарии и за любезное разрешение
использовать некоторые материалы с его официального
сайта.
(с) Анастасия aka Jillbee, 2001
Люби и властвуй Часть 2. часть 99
Саф пожал плечами. «Если хоть один меч блеснет на палубе барки… топите мерзавцев, не задумываясь». А над чем тут, собственно, задумываться?
//-- 10 --//
С одежд посла все еще капала вода. Не будь его лицо синим, как слива, оно было бы белым, как мука. Но это не помешало Лорму начать беседу с Лагхой с протеста по поводу утопления барки.
– Это совершенно не важно. – Лагха Коалара хрустнул пальцами, скроив брезгливую и вместе с тем глубоко безразличную мину. – Если бы ваш новый князь действительно хотел мира и моего благоденствия, он бы выслал в первый раз нам навстречу не двадцать четыре боевых корабля, а такую вот точно барку, какую мои исполнительные подчиненные пустили на дно. И правильно сделали, между прочим!
Лагхе Коаларе было все равно. С тем же успехом он мог извиниться за ошибку.
Главное он понял сразу, как только вестовой доложил ему о приближении посольства: Овель исс Тамай не найдена. Иначе вместо одного «Начальника чаек» к Перевернутой Лилии была бы выслана половина Флота Открытого Моря. Овель по-прежнему была там, где он оставил ее, отправляясь на Цинор за головой Дотанагелы.
– Милостивый гиазир. – В словах Лорма прозвучал совершенно неожиданный для него самого вызов. – С точки зрения Князя и Истины, вы – мятежник, и это оправдывает любые ваши мятежные действия. Вы вольны убивать послов, вы вольны творить любые бесчинства. Вы вольны рано или поздно сделать свое тело достоянием Жерла Серебряной Чистоты. Поэтому будем считать, что вы действительно все сделали правильно. Но, милостивый гиазир, я послан сюда отнюдь не за этим.
В продолжение всей безумной по своей наглости речи Лорма в Лагхе Коаларе боролись два совершенно противоположных намерения.
Первое: немедленно заколоть мерзавца. И второе: назначить храбреца на должность личного секретаря. Уж больно хорошо был подвешен язык у военного начальника Урталаргиса.
Так или иначе, Лагха до времени молчал, предоставив Лорму, щеки которого стремительно покрывались лихорадочным румянцем приговоренного к смерти, заливаться всласть
