Особую признательность автор проекта выражает
Александру Зоричу за его
замечательные книги, полезные комментарии и за любезное разрешение
использовать некоторые материалы с его официального
сайта.
(с) Анастасия aka Jillbee, 2001
Люби и властвуй Часть 2. часть 39
Вот уже надо всем Хоц-Дзангом повис тонкий аромат садовых роз. Вот стены прихотливо изогнулись, словно бы подставляясь под ноги воинов, которым предстояло взобраться на них во имя битвы с варанцами.
И тогда над распустившимся Хоц-Дзангом повис торжествующий рев смегов.
Они верили в то, что рано или поздно это свершится. Они понимали, что это будет означать лишь одно: беспощадную битву. И все-таки не было среди них ни одного мужчины, который бы не мечтал о дне, когда Хоц-Дзанг явит ему свою истинную сущность.
– И вот теперь мы лишь бронзовки-жуки в величайшей розе промеж всех роз, что цвели под Солнцем Предвечным, – торжественно продекламировал Иланаф в духе «Книги Урайна».
Но Эгин не улыбнулся. Несмотря на присущий всякому офицеру Свода скептицизм, его все-таки обуял всеобщий благоговейный восторг. Он был восхищен Лиг, восхищен Шетом, восхищен Говорящими. Он чувствовал себя сполна вознагражденным за все, что пережил на Циноре.
– Слава Князю и Истине! – глупейшим образом проорал он, как некогда на торжественных смотрах в Своде.
За такие слова, да еще и перед битвой с варанцами, в Хоц-Дзанге могли отрезать голову. Но мудрая Лиг только снисходительно улыбнулась. Что – есть разница?
//-- 5 --//
Все пришло в движение одновременно.
Стены-лепестки еще скрипели друг о друга, шуршали и потрескивали, а смеги уже бежали к внешнему обводу стен, чтобы занять там оборону. Здоровенное нечто, укрытое прежде от посторонних глаз парусиной, силами обслуги явило себя. У Эгина – в который уже раз за день! – полезли на лоб глаза.
Это была «молния Аюта».
Не совсем такая, как те длинноствольные красавицы, которые погибли вместе с «Зерцалом Огня», и все-таки вполне узнаваемая.
Большой деревянный станок, установленный на сплошные деревянные диски-колеса. Ствол, очень похожий на здоровенную деревянную бадью. Сходство с бадьей усиливалось тем, что ствол был не литым, а грубо склепанным из широких железных полос, которые для надежности были стянуты поперечными обручами
