Особую признательность автор проекта выражает
Александру Зоричу за его
замечательные книги, полезные комментарии и за любезное разрешение
использовать некоторые материалы с его официального
сайта.
(с) Анастасия aka Jillbee, 2001
Люби и властвуй Часть 2. часть 128
Ибо это и так было яснее ясного. Вот животные…
Он подошел к лошади с перерезанными поджилками и, срывающимся голосом пробормотав «прости, дура, надо было тебе сразу сбросить этого недоделанного», быстро и, как ему хотелось бы надеяться, почти безболезненно добил ее двумя очень сильными ударами.
//-- 5 --//
В положении Эгина наиболее разумным и безопасным было незамедлительно оседлать третью, самую приличную, лошадь (которая, в отличие от двух остальных, даже ухом не повела, когда убили ее толстого седока). А потом гнать на ней во весь опор к Пиннарину, подальше отсюда.
Очевидно, рядом с тремя трупами не стоит устраивать долгих посиделок. Даже с жетоном аррума.
Но Эгин задержался.
Во-первых, его интересовала подорожная, из-за которой заварилась вся эта алая каша.
Во-вторых, надо было извлечь из тел «жабьи уши», застрявшие в холодеющих телах, и кинжалы Лиг. И то и другое на дороге не валяется.
В-третьих – деньги. Деньги Эгину были нужны, очень нужны. Слишком быстро и безалаберно готовил его гнорр к прогулке в Пиннарин. Денег, например, не дал. Запамятовал. Впрочем, Эгин заметил, что старшие офицеры Свода всегда думают о деньгах в последнюю очередь.
Например, Альсим уверял Эгина, что давным-давно позабыл тот день, когда расплачивался деньгами. «В первый раз суну трактирщику под нос свою Внешнюю Секиру – и готово. Во второй раз сам уже лучшее вино тащит надрывается».
Сейчас Эгин был как раз аррумом по имени Иланаф. Но после того, как первые трое случайных встречных все сплошь оказались людьми Свода, натуральная форма оплаты чужих услуг при помощи Внешней Секиры его прельщать перестала. В любом трактире можно было нарваться на очередную партию бдительных коллег.
Насмешки Лагхи Коалары по поводу столовых кинжалов оказались беспочвенными. Несмотря на вычурную роскошь, сталь и закалка клинков оказались отличными. Кинжалы вошли в тело несчастного рах-саванна глубоко и надежно – ровно между ребер.
Мышцы убитого, сведенные предсмертной судорогой, никак не хотели отпускать сталь-преступницу
