Особую признательность автор проекта выражает
Александру Зоричу за его
замечательные книги, полезные комментарии и за любезное разрешение
использовать некоторые материалы с его официального
сайта.
(с) Анастасия aka Jillbee, 2001
Люби и властвуй Часть 2. часть 124
Благо положение чрезвычайное.
– Свод Равновесия, – не изменившись в лице, сказал Эгин, уверенный в том, что всадники тотчас же полезут за своими жетонами рах-саваннов.
– Предъяви доказательства, – прогундосил первый.
– Мне нет нужды отчитываться перед людьми, которые не называют себя.
Бородач опасливо поглядывал на них, похлопывая свою кобылу (которую Эгин уже мысленно седлал, ибо, на его вкус, она была самой свежей и холеной из всех трех) по мокрой шее. «Кажется, назревает разбирательство», – было написано на его красноносой роже.
Всадники снова переглянулись.
Тогда тот, что был ближе к Эгину, вытащил свою Внешнюю Секиру и показал Эгину.
«Да, смутное время тем и отличается от „времени благоденствия“, что всякая рожа, имеющая касательство к Своду, показывает свою Секиру за здорово живешь и без колебаний. Однако же рах-саванн», – отметил Эгин с облегчением и показал свою.
– Очевидно, рах-саванн, – начальственным тоном заключил Эгин, когда его жетон отозвался своими Сорока Отметинами своему незаконному, но безраздельному владельцу, то есть ему, – что вы, как младший на одну ступень по званию, должны немедленно уступить мне свою лошадь.
Да, этот выход был эффектным. Быть в звании аррума в возрасте Эгина – это исключительный случай. Тем большая редкость – случайная встреча с таким исключительным случаем во плоти на пустынном тракте.
Всадники это понимали, а потому первый отдал бразды беседы второму. Тому, что был постарше и вызывал у Эгина еще меньше симпатий.
– Никакой лошади вам не видать, аррум, – сказал, как будто выплюнул, второй. – Потому что я тоже аррум. Но в отличие от вас спешу в столицу, исполняя волю самого князя, свидетельством чего является моя подорожная…
В подкрепление своих слов он продемонстрировал Эгину свой жетон. «Так и есть, траханая Опора Единства», – отметил Эгин. И подорожную, разбираться с которой Эгину было неохота, ибо она наверняка была совершенно подлинной.
– …а потому я хотел бы взглянуть на вашу подорожную, чтобы удостовериться в том, что вы не одна из тех паршивых овец, которые портят наше доблестное стадо
