Особую признательность автор проекта выражает
Александру Зоричу за его
замечательные книги, полезные комментарии и за любезное разрешение
использовать некоторые материалы с его официального
сайта.
(с) Анастасия aka Jillbee, 2001
Люби и властвуй Часть 1. часть 90
Жизнь была отвратительна.
С трудом превозмогая желание упасть на равнодушные плиты красного греоверда и уснуть прямо здесь, посреди улицы, навеки, Эгин поднял правую руку. Коренастый возница, одетый по случаю жары в одну лишь набедренную повязку и легкую пелерину, чтобы плечи не обгорали на солнце, остановился напротив Эгина.
– В порт, – бросил Эгин, безудержно сквернословя в адрес мироздания.
//-- 13 --//
«М-м-да, – сказал себе под нос Эгин, когда здание Иноземного Дома скрылось из виду, а затхлый дух туннеля был развеян юго-восточным ветром. – А что, собственно, „м-м-да“?»
Норо окс Шин.
Знахарь.
Овель исс Тамай.
Вербелина исс Аран.
Ард окс Лайн.
Гастрог, будь он неладен.
Зачем он произносит все эти имена, каждое из которых не приносит ему ничего, кроме ощущения легкой неловкости напополам с гадливостью? Кроме имени Овель. Но тут другое… Сейчас не время и не место рассуждать о том, какое оно, это другое.
Стоп! Эгин остановился посредине Портовой площади.
Имеет смысл, быть может, зайти домой и поразмыслить над заданием, полученным от Норо…
Хотя что там размышлять? Подумаешь – узнать, с кем встречался Гастрог по выходе из порта! Если это вообще можно узнать, он узнает.
Сначала поговорит с матросом, стоявшим тогда на вахте.
Если Гастрог брал возок, поговорит с даллагом, который этот возок тащил. У них весь город поделен между собой. Одни и те же возчики в одних и тех же местах пасутся.
А уже от возчика цепочка перекинется дальше…
Уж будьте спокойны, милостивые гиазиры, установить контакты Гастрога, которые тот имел на протяжении двух-трех часов, не представляет особых трудностей, и размышлять об этом нечего.
А вот касательно отыскания этого растреклятого «пятого члена» задача почти невыполнимая. Видать, не по силам и самому Норо.
Иначе он бы разгрыз этот орешек сам, а после купался бы в милостях гнорра. И не предлагал сломать о него зубы ему, Эгину, и без того плававшему по уши в дерьме. Причем отнюдь не в таком безобидном дерьме, по какому вчера вечером тот прогуливался на задворках Желтого Кольца
