Особую признательность автор проекта выражает
Александру Зоричу за его
замечательные книги, полезные комментарии и за любезное разрешение
использовать некоторые материалы с его официального
сайта.
(с) Анастасия aka Jillbee, 2001
Конан и Смерть часть 21
Отвечало только эхо.
«Какой нежный», – проворчал варвар. Он все еще верил, что королевич где-то поблизости. Может, в обмороке?
Но куда пропал свет? Конан на ощупь добрался до выхода из пещеры и удостоверился, что дверь заперта. Ни один луч солнца или луны, светляка, болотного огонька, звезды или кометы не проникал внутрь, не воспламенял самоцветов на стенах.
– Эй, кто бы ты ни был, кому бы ни служил, ты, Нергалов потрох, знай: Конан Киммериец доберется до тебя! По земле или под землей, птицей или змеей – доберется и порвет голыми руками! Лучше открывай дверь, пока я не вышел из себя! Я сегодня в добром расположении духа – так и быть, пощажу недоумка!
Из-за двери донесся десятикратно ослабленный стальной толщей комариный крик королевича:
– Король Конан, не в моих силах открыть эту дверь. Теперь нам придется ждать пять дней и пять ночей, пока вода не заполнит открывающий резервуар. А сейчас – молчите. Вы совершили ужасное преступление. Я не хочу с вами разговаривать.
– Зигфрид, не глупи! Что значит – не в твоих силах?! Ты ее уже один раз открыл и один раз закрыл!.. Трудно открыть еще раз?! Я освободил вас от дракона, а ты!..
Но королевич больше не отозвался.
Всю первую ночь, проведенную под железной дверью, Зигфрид терзался муками совести.
В самом деле: вначале он убил славного Фафнира – не своими руками, руками Конана. А теперь убивает Конана, заточив его в пещере Фафнира. И опять как бы не своими руками, не своей волей: ведь дверь была заперта силою воды, он же, Зигфрид, был в тот миг уверен, что Конан мертв, а раненый Фафнир намерен оторвать ему, королевичу, голову.
Было и еще одно важное обстоятельство, которое не давало Зигфриду покоя. За смерть Фафнира требовалось заплатить виру. Ее должны получить родичи дракона – в противном случае они, или их духи, или дух Фафнира сживут Конана со свету, да и на том свете спуску Киммерийцу не дадут.
Даже если эту проблему рассматривать через призму сугубо христианского разумения (а Зигфрид признавал, конечно, великую силу за комитом Иисусом, то есть самого себя считал убежденным христианином), все равно Фафнир рисовался тварью невинно убиенной, жертвой предательского удара, а Конан – Иудой и Иродом
